Не про всякую сказку можно сразу уверенно сказать, что она никогда не станет былью. В самом новом российском регионе — Крыму — еще год назад многие потенциальные инвесторы видели тучную ниву, никем не паханную. Проекты планировались широким кругом — от туризма до машиностроения.
Но реалии уходящего года показали: масштабные программы "стратегического развития" остались на бумаге, а сказочных преференций никто не получил. Россия втянула Крым, и он удивительно быстро перенял все типичные проблемы и законы жизни ее регионов.
После того как Крым присоединили к России, многих моих ньюсмейкеров отхватила не только патриотическая, но и инвестиционная эйфория.
От людей из разных отраслей — от транспорта до машиностроения — с разными взглядами на жизнь и подходами к бизнесу я слышал на удивление сходные идеи о том, что в Крыму наконец-то получится "все начать с чистого листа".
Многие были уверены, что новый регион станет "образцово-показательной площадкой для привлечения инвестиций", "поле там непаханое" и "все лифты открыты".
Я хорошо помню, как один из знакомых рассуждал: нужно доказать всему миру, что жизнь в регионе после вхождения в состав России в короткие сроки стала лучше и никакие санкции этому не помешали.
Поэтому, считали бизнесмены, в Крыму будут открыты двери для самых разных проектов, если "люди придут с реальными деньгами и идеями". Прельщал их и предсказуемый передел бизнеса после ухода украинских игроков, и масса потенциальных ниш, куда давно почти никто не вкладывал.
Многие искренне хотели запустить проект, который не пошел в "обычных регионах", потому что "ниши заняты", не хватает ресурса и так далее. Надеялись и на то, что государство не поскупится на поддержку, конечно.
Громкие решения первых месяцев вроде создания Агентства стратегического развития Севастополя с амбициозной стратегий только распаляли воображение.
Но тот же проект агентства одним из первых запутался в бюрократических барьерах и чиновничьих конфликтах, так и оставшись на бумаге. Это стало очевидно весной, и тогда же мои источники один за другим начали менять риторику, рассказывая уже, как все сорвалось.
Так, еще в начале 2015 года в авиаотрасли говорили о новом аэропорту в Севастополе — на базе военного аэродрома Бельбек или фактически с нуля на мысе Херсонес, где есть старая военная взлетная полоса.
Шли разговоры о том, что новый аэропорт может принимать деловую авиацию или дешевых перевозчиков, идея рассматривалась в контексте развития масштабного туристического кластера в Севастополе.
Но уже осенью вердикт был прост: "Пожалуй, об этом стоит забыть как минимум в среднесрочной перспективе". Позиция государства свелась к тому, что умножать сущности не стоит — лучше сфокусироваться на модернизации аэропорта в Севастополе.
В этом есть логика, но внятной модели тоже до сих пор нет, звучат лишь заявления местных властей, что в проект вложатся некие загадочные "российские инвесторы".
Другой яркий пример — развитие, казалось бы, самого благодатного туристического направления. После включения Крыма в состав России сразу несколько крупных игроков заявили о планах вложиться в курорты на полуострове.
Например, построить за 12 млрд руб. новый курорт на 40 тыс. человек в год между Алуштой и Феодосией обещал Руслан Байсаров. Но идея так и не реализована. Заморожен и проект по созданию молодежного курорта PortOle! в Тамани, недалеко от строящегося моста через Керченский пролив.
Не произошло бурного роста мелкого виноделия, куда исходно собирались вложиться даже некоторые мои знакомые из других сфер бизнеса.
"Что уж говорить о других более рисковых и футуристических проектах вроде инвестиций в возрождение производства розового или шалфейного эфирных масел, которыми раньше Крым снабжал чуть ли не весь СССР. Это вообще развеялось как эфир",— шутит один из моих собеседников.
Буксуют и планы развития государственных активов. Например, обсуждалась долгосрочная программа модернизации и загрузки Севморзавода, который вошел в состав Объединенной судостроительной корпорации.
"Проект можно было сориентировать на долгосрочные ремонтные потребности Черноморского флота, что обеспечило бы предприятию портфель заказов на 45 млрд руб. в перспективе пяти лет",— рассказывают мои источники.
Но в итоге дело кончилось тем, что Севморзавод стал филиалом "Звездочки" и пока живет за счет нескольких контрактов, которые Северодвинская верфь передала ему на субподряд.
Конечно, против пессимизма найдутся контраргументы. Например, недавний ускоренный ввод энергокабеля и идущее полным ходом строительство моста через Керченский пролив.
Но это, по сути, авральные проекты первой необходимости. Еще одним оправданием могут послужить санкции и экономический кризис — и то и другое отпугивает потенциальных инвесторов и заставляет существенно экономить государство.
Но, с другой стороны, я разговаривал не с одним потенциальным инвестором, готовым вложиться в Крым, понимая все риски санкций, ставших в последнее время традиционным оправданием любых проблем.
Большинство несостоявшихся инвесторов в Крым обвиняют в своих проблемах не кризис и не санкции. Он говорят о том, что в регионе просто сразу заработали "традиционные законы отечественного бизнеса со всеми вытекающими".
Доступ к крупным проектам получили "не какие угодно инвесторы, а те, что обладают административным ресурсом". При этом основные усилия традиционно сконцентрированы на проектах, которые нужно реализовать в авральном режиме, навалившись всем миром, "иначе будет плохо".
Там, где "не горит", все идет по инерции, "безмятежно и без существенных изменений". Усугубила ситуацию вполне традиционная для других регионов борьба за влияние между местными элитами, которая в Крыму началась весьма быстро.
В итоге, признают мои источники, Крым оказался "обычным российским регионом", где, конечно, можно "что-то делать", но без каких-либо ощутимых преференций.
А желание местных властей напрямую контролировать все бизнес-процессы, причем часто не очень успешно, только усложняет положение дел.
Впрочем, последнее, кажется, уже обеспокоило не только потенциальных инвесторов "с материка", но и правительство, которое на прошлой неделе жестко раскритиковало местные власти, в том числе за провал программы развития региона. Насколько эффективным окажется этот пинок, покажет наступающий год.