У Росимущества нет акционерного соглашения с «Роснефтегазом» (100% акций — у Росимущества) об управлении принадлежащими компании 75,2% акций «Роснефти» и 10,7% — «Газпрома». Государству это может грозить потерей контроля над «Роснефтью».
По логике такое соглашение должно быть. Дело в том, что у государства нет прямого контроля ни в «Роснефти», ни в «Газпроме». В «Роснефти» Росимуществу принадлежит 1 акция, в «Газпроме» — 38,4%. А с долями «Роснефтегаза» получается квалифицированное большинство в нефтяной компании и контроль над газовой (0,9% есть у подконтрольной «Роснефтегазу» «Росгазификации», еще 3,6% на начало сентября 2012 г. было у ВЭБа).
Правительство создало «Роснефтегаз» в 2004 г. Председатель совета директоров «Роснефтегаза» — президент «Роснефти» Игорь Сечин, у которого де-факто открытый конфликт с правительством из-за планов Белого дома приватизировать госкомпании ТЭКа. Сечин считает это решение поспешным.
Заключить с «Роснефтегазом» акционерное соглашение в 2004 г. было невозможно — это понятие появилось в российском законодательстве только в 2009 г. Да и зачем это было, если планировалось, что компания просуществует пару лет? В 2004 г. в правительстве и администрации президента было принято политическое решение, что «Роснефтегаз» станет распоряжаться акциями так, как скажет государство.
Сейчас на собраниях акционеров «Роснефти» и «Газпрома» «Роснефтегаз» голосует на основании письменного обращения Росимущества. Роснефтегаз» может этого и не делать, но риск непринятия решений государства сохранится даже при акционерном соглашении.
Опрошенные юристы на вопрос о рисках потери государством контроля над «Роснефтью», пусть и временно, отвечают утвердительно. Договоренности лучше фиксировать на бумаге, но есть другая проблема: акционерное соглашение по российскому законодательству легко оспорить в суде, если оно противоречит уставу, отмечает партнер King & Spalding Илья Рачков. Выходом может стать принятие «Роснефтегазом» по инициативе государства положения о порядке голосования своих представителей в советах директоров «дочек», в том числе «Роснефти», полагает он.
Серьезных рисков потери государством контроля в «Газпроме» юристы, напротив, не видят. Во-первых, государство все равно будет самым крупным акционером, во-вторых, даже при пакете в 40% у Росимущества окажется большинство, если в собрании примут участие акционеры, суммарно владеющие менее 80% голосующих акций, отмечает Рачков.