По данным газеты «Коммерсант», единоличным владельцем строительного ООО «Нова» стала Виктория Михельсон, дочь основного акционера НОВАТЭКа Леонида Михельсона, следует из данных ЕГРЮЛ.
С 2016 года собственником компании являлось ООО «Левит» — оно принадлежит господину Михельсон (доля — 78,29%) и Леониду Симановскому, совладельцу НОВАТЭКа. А затем, в январе 2018 года, «Нова» перешла в собственность ее менеджмента в лице Сергея Романцева (51%), Андрея Кошарского (24%) и Виктора Фомина.
«Нова», как следует из информации на ее сайте, является одной из крупнейших компаний по строительству магистральных трубопроводов и объектов обустройства нефтяных и газовых месторождений.
Основными заказчиками компании являются НОВАТЭК, «Газпром нефть», их СП «Арктикгаз» и «Газпром». По данным СПАРК, выручка «Новы» по РСБУ в 2017 году превысила 13 млрд. руб., чистая прибыль составила 74,8 млн. руб. Гендиректор компании — Сергей Романцев.
Леонид Михельсон владеет 24,76% НОВАТЭКа, а также является членом совета директоров и председателем правления газовой компании. «Нова» была основой бизнеса Леонида Михельсона, ее переход в прямую собственность топ-менеджеров связывали с желанием господина Михельсона сосредоточиться на проектах НОВАТЭКа.
Виктория Михельсон никогда напрямую не была связана с бизнесом отца, занимаясь в основном арт-проектами. В частности, она курировала проекты фонда современного искусства V-A-C (Victoria — the Art of Вeing Contemporary), созданного Леонидом Михельсоном в 2009 году, а в 2016 году вошла в совет попечителей New Museum в Нью-Йорке.
«Скорее всего, действия по смене собственников могут быть связаны с перераспределением финансовых потоков, минимизацией налоговых рисков»,— полагает Галина Гамбург из юрфирмы «Амулекс».
По словам Дмитрия Клеточкина из юркомпании «Рустам Курмаев и партнеры», причин такой смены собственника может быть множество.
«Это и подготовка к какой-либо сделке по отчуждению, к возможным санкциям, реальная попытка продать компанию менеджменту, сорвавшаяся по какой-либо причине. В таких случаях никто не стремится удовлетворять праздное любопытство публики»,— говорит Дмитрий Клеточкин.
Вряд ли такая смена предпринималась как защита от кредиторов, полагает юрист, поскольку современная редакция закона о банкротстве вполне позволяет привлекать к ответственности как текущих, так и бывших бенефициаров.