Средства планируется инвестировать в проекты стоимостью от $20 млн до $200 млн. Это может быть малое и среднее предпринимательство, проекты в области инфраструктуры, технологий и инноваций, энергоэффективности и энергосбережения, здравоохранения и фармацевтики, но обязательно расположенные на территории России.
Средства, выделенные ВЭБом, будут инвестированы в компании среднего масштаба, это должно простимулировать развитие реального сектора экономики, надеется управляющий партнер Da Vinci Олег Железко. А ВЭБ надеется, что инвестиции фонда будут способствовать улучшению инвестиционного климата в стране.
Фонд Da Vinci Private Equity создан в начале прошлого года сроком на 10 лет с возможностью продления на два года. Сейчас он управляет $100 млн, из которых $30 млн вложил ЕБРР, а остальное — два глобальных фонда, несколько европейских и другие компании, говорит Железко. Целевой объем фонда составляет $200 млн, внутренняя норма доходности (IRR) — 30% годовых, а вложенный капитал планируется увеличить втрое.
Пока фонд проинвестировал три проекта — площадку электронных торгов B2B-Center, Первое коллекторское бюро и брокерскую компанию IT Invest. На подходе еще три сделки. «Сейчас отличное время для входа — цены активов низкие», — объясняет Железко.
Он ожидает прихода в фонд и других инвесторов помимо ВЭБа: в частности, уже подписано соглашение о намерениях с глобальным фондом, который может инвестировать от $15-25 млн, ведутся переговоры и с азиатскими инвесторами.
Для венчурных фондов нормальный уровень доходности — 33%, для фондов прямых инвестиций — 20%, а у Da Vinci модель смешанная, поэтому заявленная IRR в 30% достижима, считает управляющий партнер фонда Almaz Capital Partners Александр Галицкий.
Такая доходность вполне реальна, хотя фонду придется немало потрудиться над повышением стоимости проинвестированных активов — добиться высоких темпов роста их выручки и прибыли, замечает исполнительный директор Aton Capital Partners Андрей Тихомиров. Другой способ обеспечить высокую IRR — войти в сделку по заниженной оценке, добавляет он.
В последнее время фонды, ориентирующиеся на российские активы, с трудом привлекают средства. Западные инвесторы взяли паузу и не спешат инвестировать в Россию, объясняет Галицкий.
«Собирать деньги среди иностранных институциональных инвесторов сейчас крайне трудно по понятным причинам, даже международные финансовые институты вроде ЕБРР замораживают новые проекты в России», — солидарен Тихомиров.
Остается искать инвесторов в России: с учетом сложностей и рисков, связанных с размещением средств на Западе, они с интересом смотрят на российские проекты, считает Галицкий.
С другой стороны, в России недостает институциональных инвесторов, которыми на Западе часто становятся страховые компании и пенсионные фонды, замечает Тихомиров.
А частные инвесторы редко готовы вкладывать средства на 10 лет, а если и готовы, то размещают сравнительно небольшие суммы и не всегда выполняют взятые обязательства, продолжает он, заключая: остаются госбанки, у которых «немало средств, которые они могли бы с пользой размещать в долгосрочные проекты».