Стороны принципиально договорились, но пока никак не могут согласовать цену, говорит один из собеседников РБК. «Газпром бурение» — крупнейший исполнитель буровых работ для «Газпрома», и Ротенберг «так дорого запросил за компанию, что даже в «Газпроме» очень удивились», объяснил он.
По словам второго собеседника, переговоры продолжаются, но никаких решений не принято. «Если партнерам удастся договориться о цене, сделка может состояться осенью [2019 года]», — заключает источник.
Какую цену обсуждают стороны, собеседники РБК не знают. Выручка «Газпром бурения» в 2018 году составила 79 млрд. руб., чистая прибыль — 9 млрд. руб.
Это не единственный подрядный бизнес, который «Газпром» в начале 2000-х продал Аркадию Ротенбергу, а теперь выкупает обратно (Игорь Ротенберг, сын Аркадия, стал владельцем «Газпром бурения» в 2014 году), говорят источники РБК.
В этом году «Газстройпром» также может выкупить у Ротенберга одного из крупнейших подрядчиков газовых строек — «Стройгазмонтаж» с выручкой 304 млрд. руб. Основные активы «Стройгазмонтажа» бизнесмен также купил у монополии в 2008 году за 8,3 млрд. руб.
Сколько заработают Ротенберги.
Сейчас 78,8% «Газпром бурения» принадлежит Игорю Ротенбергу, 16,3% — у ЗПИФ «Оскар», 5% — у Александра Замятина, давнего партнера Игоря Снегурова, совладельца еще одного крупного подрядчика — группы ВИС.
Аркадий Ротенберг выкупил у «Газпрома» «Газпром бурение» в 2011 году на тендере. В 2014 году, попав под санкции США и ЕС, Аркадий Ротенберг продал компанию своему сыну Игорю, 16,3% получил брат бизнесмена — Борис Ротенберг (этот пакет он затем передал ЗПИФ «Оскар»). В 2018 году Игорь Ротенберг и «Газпром бурение» также попали под санкции США.
К 2019 году Ротенберги заработали минимум в шесть раз больше, чем инвестировали в подрядчика. В 2011 году Аркадий Ротенберг купил актив на аукционе за 4,05 млрд. руб., сделав единственный шаг в 500 тыс. руб. С 2011 года компания выплатила акционерам 25 млрд. руб. дивидендов, из них рекордные 7,5 млрд. руб. — в 2018 году, следует из данных СПАРК и «Интерфакса».
В 2011 году подрядчик выполнял 70% буровых работ «Газпрома». Новые собственники планировали диверсифицировать компанию и выйти на зарубежные рынки, в частности в Саудовскую Аравию.
Эти планы были отложены из-за загрузки контрактами «Газпрома», сказал гендиректор компании Дамир Валеев в 2018 году. За девять лет «Газпром бурение» получила только одного нового крупного заказчика — «Башнефть-Полюс» (совместное предприятие «Башнефти» и ЛУКОЙЛа): в 2015–2016 годах компания выиграла тендеры на 10 млрд руб.
Зачем «Газпром» возвращает себе подрядчика.
«Газпром» объявил о распродаже непрофильных активов после того, как в 2001 году монополию возглавил Алексей Миллер, — это нужно было в том числе для снижения долга монополии.
В июне 2019 года на вопрос о причинах создания «Газстройпрома» Миллер сказал, что стройка — по-прежнему непрофильный для «Газпрома» бизнес. Сейчас монополия владеет 49% в «Газстройпроме», остальное — у структур, близких к Газпромбанку, и неизвестных физических лиц.
«Но даже то участие наше, которое есть в настоящее время, в самое ближайшее время будет уменьшено», — отметил Миллер. «Газпром» создает «эффективный механизм контроля за инвестиционно-строительным циклом», — заверил он журналистов.
С точки зрения экономики для «Газпрома» нет смысла в покупке «Газпром бурения», считает аналитик рейтингового агентства S&P Александр Грязнов.
«За последние пять—семь лет практически все нефтегазовые мейджоры избавились от сервисных компаний, их содержание стало неэффективно: если сервис на аутсорсинге, ты можешь снизить цену для подрядчика, если внутри компании — уже нет», — объяснил он.
В итоге в мире сформировался большой и высококонкурентный рынок сервисных услуг и нефтегазовые компании серьезно продавили подрядчиков по ценам, заключил он. Но эта сделка позволит «Газпрому» больше не отчитываться о транзакциях с компанией, попавшей под санкции, рассуждает Грязнов.
Теоретически в условиях конкуренции продажа сервисных компаний должна привести к повышению качества и снижению цен на услуги для таких структур, как «Газпром», подтверждает старший директор отдела корпораций Fitch Дмитрий Маринченко. Но в России по-настоящему конкурентных условий так и не сложилось, ценообразование на рынке буровых услуг не всегда прозрачно, заключил эксперт.