Владелец «Мечела» решил продать Эльгу

Основной владелец «Мечела» Игорь Зюзин решил не пользоваться преимущественныи правом на выкуп у Газпромбанка доли в Эльгинском месторождении в Якутии, одном из крупнейших в мире угольных месторождений (запасы 2,2 млрд. т коксующегося угля).

Об этом РБК сообщил источник, близкий к крупной компании, работающей в Якутии, и подтвердил источник, близкий к кредиторам «Мечела». По их словам, теперь Зюзин готов продать и 51% Эльги, которыми сейчас владеет «Мечел».

Сделка позволит компании существенно снизить высокий долг (более 400 млрд. руб.), но до ее завершения «еще далеко», уточнил один из собеседников РБК.

Почему «Мечел» отказался от выкупа Эльги.

В понедельник, 20 января 2020 года, наступает дедлайн, когда «Мечел» мог воспользоваться преимущественным правом на выкуп 49% Эльгинского проекта у Газпромбанка. Газпромбанк направил компании оферту на выкуп этого пакета еще в конце августа 2019 года после того, как получил предложение стороннего претендента — компании «А-Проперти», принадлежащей сооснователю телекоммуникационного оператора Yota Альберта Авдоляна (это было предусмотрено акционерным соглашением Эльгинского проекта).

«Мечел» акцептовал эту оферту в конце сентября 2019 года и на выкуп 34% Эльги за 31 млрд. руб. (плюс опцион на приобретение оставшихся 15%) у него было 120 дней, которые истекают 20 января 2020 года, рассказывали РБК два источника, близких к разным сторонам переговоров.

Но компания не нашла деньги на сделку, отказалась от преимущественного права на долю Газпромбанка в Эльге, а также решила продать и свой пакет (51%) в проекте, говорят источники РБК.

Необходимость снизить долг и затруднения с обеспечением финансирования выкупа доли банка — одни из основных причины отказа «Мечела» от преимущественного права, замечает один из собеседников.

Теперь Газпромбанк может продать 49% Эльги компании «А-Проперти», которая также заинтересована в покупке контрольного пакета в проекте у «Мечела».

Представитель «А-Проперти» Анастасия Харитонова ранее говорила, что Авдолян и Адоньевым формирует промышленный кластер в Якутии, который включает, в частности, Якутскую топливно-энергетическую компанию (в сентябре 2019 года «А-Проперти» получила контроль над этой компанией, скупив ее долги у кредиторов) и угольный проект «Огоджа».

Как Зюзин пытался сохранить Эльгу.

Кредиторы «Мечела» уже более года готовили Эльгинский проект к продаже, активом интересовались «Коулстар», принадлежащая экс-президенту «Роснефти» Эдуарду Худайнатову, и «Востокуголь» Дмитрия Босова и Александра Исаева.

«А-Проперти» Альберта Адволяна заявила о своем интересе к 49% Эльги летом 2019 года после того, как стало известно, что «Мечел» направил основным кредиторам — ВТБ, Газпромбанку и Сбербанку — предложение по очередной реструктуризации задолженности, признав, что не сможет начать погашение долга в 2020 году (до этого он платил только проценты по кредитам).

Получив предложение от «А-Проперти», Газпромбанк направил оферту «Мечелу», который параллельно с переговорами с банками о реструктуризации существующей задолженности был вынужден искать деньги на сделку.

«В настоящее время Газпромбанк изучает предложения «Мечела» о реструктуризации долга. Банк имеет право продать долю в Эльгинском месторождении, и эта конкретная сделка [по продаже Эльги] не имеет отношения к будущему решению банка по этому вопросу [о реструктуризации задорлженности «Мечела»]», — говорил РБК источник, близкий к Газпромбанку.

Зюзин обращался за помощью к вице-премьеру Дмитрию Козаку, чтобы вернуть средства, которые были инвестированы в Донецкий электрометаллургический завод (ДЭМЗ), впоследствии конфискованный властями непризнанной Донецкой народной республики.

Но, как рассказывают источники РБК в правительстве, российские власти усомнились, что компания, которой приходится почти все заработанные деньги тратить на обслуживание долгов и поддержание производственных мощностей, в состоянии развивать такой сложный проект, как Эльга.

Из-за того, что «Мечел» не мог инвестировать значительные средства в проект, добыча угля на месторождении с потенциалом до 30 млн. т по итогам 2018 года составила 4,9 млн. т, а за январь—сентябрь 2019 года сократилась на 17% до 3,23 млн. т, сообщала пресс-служба компании.

«У компании [«Мечел»] пока отсутствует возможность для активного развития Эльги, в этом году добыча будет в районе 5 млн. т или, к сожалению, даже меньше, хотя в 2020 году она должна была дойти до 20 млн. т», — говорил РБК глава Якутии Айсен Николаев. Он также заявил, что «Мечел» рискует нарушить условия инвестиционного контракта к октябрю 2020 года, в результате чего ей придется вернуть в бюджет налоговые льготы (около 1 млрд. руб.).

Инвестиции проектной компании «Эльгауголь», оператора по освоению Эльги («Мечел» владеет 51%, остальное — у Газпромбанка) за 2016–2018 годы составили менее чем 5,5 млрд. руб.

При этом «Эльгауголь» имеет статус участника регионального инвестпроекта в Якутии и взяла на себя обязательства инвестировать около 80 млрд. руб. до конца 2020 года в обмен на налоговые льготы. Однако ранее «Мечел» вложил в разработку месторождения и строительство подъездного пути к нему более 100 млрд. руб.

Почему кредиторы не поддержали «Мечел».

О том, что развитие месторождения требует дополнительный существенных инвестиций, предупреждала и член совета директоров «Якутугля» (дочка «Мечела», владеющая 51% Эльги) от Газпромбанка Дарья Правдина в письме, направленном другим директорам компании.

«Насколько мне известно, ООО «Эльгауголь» (владеет лицензией на Эльгинское месторождение) в 2019 году покажет убытки и в обозримой перспективе (до десяти лет) будет являться убыточным предприятием, развитие которого требует значительных ресурсов, которых общество не имеет и привлечь не сможет», — указывала она.

Правдина также предупреждала, что если бы «Мечел» выкупил 49% Эльги у Газпромбанка это противоречило бы положениям кредитно-обеспечительной документации (КОД), заключенным между «дочкой» «Мечела» и банками-кредиторами, в том числе в части выполнения ковенант, связанных с запретом на привлечение нового финансирования и совершение крупных сделок.

«Совершение сделки может повлечь дефолт общества из-за понесенных обществом убытков и нарушения положений КОД. <...> Есть все основания полагать, что совершение сделки с учетом вышеуказанного может с высокой степенью вероятности быть расценено как доведение общества до банкротства», — подчеркивала она.

Андрей Костин, предправления ВТБ, который в ноябре 2019 года выкупил долги «Мечела» перед Сбербанком, став крупнейшим кредитором компании с долей более 50%, незадолго до этого заявил, что банк вряд ли будет кредитовать «Мечел» на покупку доли в Эльге у Газпромбанка:

«Нет, мы вряд ли будем кредитовать такую сделку. Поэтому я думаю, что они не обращались [за кредитом]». По его словам, если «Мечел» будет выкупать часть Эльгинского месторождения, то его общий долг увеличится, а если будет продавать, то соответственно уменьшится.

В начале января 2020 года акции «Мечела» на Нью-Йоркской и Московской биржах взлетели более чем на 65% при отсутствии явных причин. Возможной причиной их скачка собеседники РБК называли инсайд: продав Эльгу, компания сможет улучшить свое финансовое положение.

Если на фоне упавших цен на уголь компании удастся реализовать актив по хорошей стоимости, то слухи по этому поводу могли привести к удорожанию акций на ожиданиях, что долговая нагрузка компании сократится и финансовое положение улучшится, сказал РБК руководитель группы оценки рисков устойчивого развития АКРА Максим Худалов.

Аналитики, опрошенные РБК, затруднили оценить стоимость Эльгинского проекта из-за его масштабности и отсутствия полной информации о необходимых инвестициях и уже проделанных работах.

Инвестбанкир на условиях анонимности сказал РБК, что 100% Эльги может стоить $1-2 млрд. (61,5-123 млрд. руб.), в зависимости от прогноза цен на уголь и плана по инвестициям. В этом случае за свою долю (51%) «Мечел» может получить 31,35-62,7 млрд. руб.